Возможность различения существующего и несуществующего на первый взгляд не вызывает сомнений. Однако если учесть, что бытие — это не обычная вещь, а нечто объемлющее, включающее все существующее, то никто не может как бы снаружи посмотреть на него. Поэтому возникает вопрос: а как же, собственно, можно определить это всеобъемлющее бытие? Кроме того, бытие в смысле существования включает огромное многообразие, бесконечное количество единичных вещей, а как некоторое общее свойство любой из сущих вещей оно должно быть единым, неделимым, а не многосоставным множеством. Столь же непостижимым оказывается бытие-сущность, ибо она невидима и невоспри-нимаема непосредственно.


Эти затруднения, интенсивно обсуждаемые уже в диалогах Платона, ставили под сомнение некоторые утвердившиеся представления о бытии как о совокупности вещей, как о чем-то существующем так, что на него можно указать пальцем. В этом, собственно, и заключается важное значение философии: она освобождает от устаревших представлений, которые стали естественными, приобрели прочность предрассудка. Действительно, кто сомневается, что бытие есть, а небытия — нет, что существующее существует, а несуществующего не существует? Однако не сомневаясь пока в необходимости различия бытия и небытия и не задаваясь вопросом о том, какие функции в культуре выполняет это различие, необходимо выяснить, а что понимается под бытием, которое существует, и что понимается под небытием, которое не существует. Это вовсе не пустой вопрос, так как вплоть до последнего времени люди считали, что частные вопросы могут быть правильно поставлены и решены только после обсуждения общих вопросов.

Метафизика — первая философия, предшествующая физике. От установленного ею порядка бытия зависит не только наука, но и политика и жизненная практика. Допустим, если мы верим в существование злого духа, то уже не можем полностью полагаться на разум. В современной ситуации, когда потребность в абсолютном мировоззрении почти исчезла, кажется, что отпала и необходимость в философском осмыслении бытия. Но дело в том, что именно философия внесла своими вопросами и сомнениями ценнейший вклад в преодоление закостеневших догматических представлений об абсолютно едином бытии. Да, можно отдавать дань суевериям и заниматься наукой, можно любить фильмы ужасов, но оставаться честным и порядочным человеком. Только важно не путать одно с другим, т. е. не быть суеверным в научной лаборатории и не применять насилие в жизни по отношению к другому человеку. Таким образом, отказ от универсального единства вовсе не означает крушение порядка.

Именно в этом направлении работала уже ранняя философская мысль. В диалогах Платона философский анализ направлен на общепринятые представления о бытии и небытии. Бытие — это упорядоченное сущее, представленное структурой «космоса», «логоса», «фюзиса» и «этоса». Небытие — это ничто, пустота или хаос. Противоположность бытия и небытия имеет большое значение для различия истины и лжи, правильного и неправильного образа жизни. Эти понятия являются предельными, базисными, ибо многие доказательства и рассуждения в конце концов упираются в понимание бытия и небытия. Например, мы пользуемся различием истинного и ложного, но как их определить? Естественно допустить, что истинные высказывания относятся к бытию, к существующему, а ложные — к небытию, к несуществующему. Однако несуществующее не существует и о нем невозможны какие-либо высказывания. Стало быть, ложные высказывания невозможны и все, что говорится, относится к бытию. Аналогичные затруднения возникают и при анализе высказываний о бытии: о нем можно говорить как о едином и многом, пустом и заполненном, прерывном и непрерывном, движущемся и покоящемся и т. д. Поэтому понятие бытия является ничуть не более ясным, чем понятие небытия.

Все эти трудности заставляют Платона изменить слишком жесткие представления о бытии и небытии. Во-первых, единое, абсолютное, чистое бытие разделяется на несколько уровней, которые оказываются в довольно сложных отношениях друг с другом. Во-вторых, небытие перестает быть некой пустотой, оно истолковывается как инобытие, как один род бытия, не соединимый с другим его родом. Например, какой-либо конкретной вещи сейчас могут быть приписаны одни свойства, а завтра — другие. Это значит, что вопрос о бытии и небытии должен решаться не догматически, а на основе исследования, которое Платон называет диалектическим и определяет как искусство «различать все по родам, не принимать один и тот же вид за иной и иной за тот же самый»1.

Убеждение, что бытие есть, подтверждается существованием внешнего мира, нашей собственной жизнью, познавательной и практической деятельностью. Бытие — это и ценностное понятие, связанное с истиной, добром и красотой. Любовь к бытию, соучастие в нем, забота о смысле бытия — все это хотя и связанные с истиной, но не сводимые к познанию духовные акты человека. Именно они заставляют, несмотря на огромные затруднения, все снова доказывать и уточнять знание о бытии. Поскольку оно не дано прямо и непосредственно, не является вещью, на которую можно указать пальцем, то попытки исследовать бытие как предмет, наделить его предметными характеристиками оказываются несостоятельными. Вообще говоря, применительно к бытию любые определения оказываются слишком узкими. Отсюда и возникают споры и противоречия, не разрешимые чисто научными аргументами.

Современный способ освоения бытия как предмета или вещи является слишком односторонним. Бытие — это нечто далекое и таинственное, что раскрывают философы или поэты, и одновременно нечто близкое, доступное и открытое человеку. Сегодня мы полагаемся исключительно на научное изучение окружающего мира. Однако не исчезает ли при таком подходе человеческий смысл нашего бытия в мире? Для того чтобы скорректировать наше понимание мира, полезно обращение к истории. «Фюзис» (природа) и «логос» (слово) у греков не совпадают с нашими понятиями объективной реальности и рациональности, ибо они отражают опыт не столько научно-технического познания, сколько человеческого присутствия в мире. Именно этот опыт человеческого существования в мире должна культивировать философия. Однако жизненный опыт раскрытия сути бытия является исторически развивающимся и, следовательно, сам нуждается в теоретической оценке. Поэтому философско-аналитическое и смысложизненное постижение сути бытия необходимо понимать в их взаимной связи и зависимости. Жизненные проблемы и драмы дают импульс философии, а рациональное обсуждение предпосылок того или иного жизненного выбора способствует его правильности.