Культура есть нечто, создаваемое человеком во всех сферах бытия и сознания, это определенный качественный индикатор его деятельности и социальных отношений. Однако культура предполагает, что человек будет использовать, улучшать, усовершенствовать и сознательно выделять то, что ему жизненно необходимо, то, что соответствует его интересам. Поэтому человек склонен отождествлять ценности своей национальной привычной ему культуры, «собственной» культуры с культурой другой народности и с культурой как таковой и на этом основании проявлять настороженность к тем обычаям, традициям и манерам, которые ему чужды.

В связи с этим и возникла проблема Запада, Востока и России в диалоге культур. То, что эта проблема не надумана, а реальна и жизненна свидетельствует более чем столетний спор, начатый русским философом П. Я. Чаадаевым и продолженный в дискуссиях «славянофилов» и «западников», а также в концепции так называемого «евразийства».

Истины ради необходимо сказать, что концепция «Восток - Запад» не только российское духовное явление, не только принадлежность русской мысли, но и проблема, которая широко обсуждается в Западной культуре, и том, что это так свидетельствует теории упоминавшегося выше А. Тойнби, а также Шпенглера, и в частности К. Юнга.

. В статье «Различие восточного и западного мышления» К. Юнг на основе исследования интеллектуальных потенциалов восточной и западной культур, психологических особенностей двух типов личностей, приходит к выводу, что «знакомство с восточной мыслью позволяет выяснить фундаментальное различие между Востоком и Западом». Оно, по Юнгу, проявляется по многим параметрам и, в первую очередь в том, что на Западе господствует христианство, благодаря которому считается, что «судьба человек полностью зависит от Божественной благодати, или во всяком случае от церкви - особой организации, санкционированной свыше для земного спасения человека». Напротив, Восток, веря в «самоосвобождение», полагает, что человек сам определяют пути своего совершенствования». На Западе, продолжает далее К, Юнг, человек внутренне мал, близок к ничто, «он всегда неправ перед Богом» (Кьеркегор)», он прилежен, благочестив, предается самоуничтожению, предприимчив, неистов в борьбе за земные блага (собственность, здоровье, власть, техническое мастерство и т. д.). Человек Востока обладает чувством сострадания, которое рождает терпимость, устремлен к сущему, в большей мере живет психической жизнью, им высоко ценятся ментальные состояния, он слабее связан с объектом, менее эгоцентричен. Все это является показателем того, что «восточная позиция исключает западную, и наоборот», - делает вывод К. Юнг, - «Нельзя быть добрым христианином и заниматься самоосвобождением; нельзя стать Буддой, молясь Богу».

Но все же можно ли построить «шаткие мосты над зиявшими провалами» (Юнг) двух культур? Или же Восток будет разрушать ценности культуры Запада и наоборот? Ответы на эти вопросы или вариантов ответа, мы находим у известного отечественного востоковеда Н. И. Конрада1.

Н. И. Конрад, сравнивая культуры Востока и Запада, привлекая огромный исторический материал разных эпох и народов, приходит к выводу о существовании общечеловеческих оснований культур двух этих регионов, намечает черты общности между ними и, конечно, различий в историческом процессе нозникновения и развития культур народов Запада и Востока.

То главное, основное, что есть у этих культур, Конрад обнаруживает в действии гуманистического их начала как «вечного спутника» человечества и его культуры. Как культура Запада, так и культура Востока не противоположны, но и не тождественны; они, имея общий источник в человеческой деятельности (материальной и духовной, познавательной), в человеческих отношениях, приходили к отличным иногда решениям, но это не дает никаких оснований, чтобы чрезмерно противопоставлять их друг другу. Разный уровень зрелости культур, их естественная удаленность (в пространстве, географически, во времени и т. д.) все же дает возможность обнаружить их общность и единство. А это последнее Н. И. Конрад находит в представлении «о самодав - леющей ценности человека, человеческой личности», которое выкристаллизованно в культурах Запада и Востока. О творце культуры - человеке - нам говорят и Конфуций, и Будда, и Иисус из Назарета. «К нему - человеку - стянуты все нити культур Запада и Востока, а идея гуманизма - результат огромного исторического опыта в его наиболее глубоком восприятии, результат осознания человеком в процессе такого опыта самого себя, своих общественных задач»1.

Итак, в мнениях К. Юнга, Н. И. Конрада мы видим два подхода к проблеме культур Запада и Востока. Как же решилась она в России, огромной стране, которая принадлежит одновременно и Востоку и Западу? Мы знаем, что решение ее также не было однолинейным и однозначным в российской социо-философской мысли. Достаточно вспомнить теории «славянофилов» и «западников», споры об особом положении России, споры, которые не потеряли своей остроты и актуальности в наши дни.

О концепциях «славянофилов» и «западников» известно достаточно много, о них говорилось уже неоднократно и в виду ясности этого материала мы излагать его не будем, тем более, что идеи «славянофилов» и «западников» вошли в «евразийскую» теорию, о которой в нашей стране известно было мало, потому что ее авторы в силу известных причин были высланы из России в 1918 - 1922 годах и свои мысли излагали в основном за рубежом (исключение составляет опубликовавший у нас обзор полемики вокруг евразийства, который составил один из авторов этой доктрины П. Н. Савицкий: «В борьбе за евразийство». М. 1931 )1.

(В настоящее время в серии «Русские источники современной социальной философии» вышла антология «Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн», а также другая антология «Русская идея», которые настоятельно рекомендуются для углубленного изучения данной проблемы и русской философии в целом).

Евразийская теория была сформулирована П. Н. Савицким, П. П. Сувчинским, Г. В. Флоровским, Н. С. Трубецким и нашла отражение в сборнике «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евразийцев». София. 1921. В этом произведении евразийство понималось как особое социальное движение и особая концепция, определявшая историческое место России между Востоком и Западом.

Идея особенности России, как мы знаем, не нова, но в теории евразийства она несет на себе отпечаток катастрофичности, утраты, падения и в то же время рождения нового в культуре России. Для авторов этой доктрины стало очевидным, что после революции к прошлому возврата нет, что русская революция не только подводит итог предшествующему этапу развития России, но и знаменует рождение России новой, При чем революция означает, что завершилась европеизация России, период «выпадение» ее из рамок европейского опыта, но в то же время появляется свидетельство рождения новой русской «евразийской» культуры.

В основании доктрины евразийства лежат 4 идеи: 1) утверждение особых путей развития России; 2) обоснование жизни на христианских началах; 3) вера в первичность духовной основы человеческой цивилизации; 4) идея идеократического государства, которая есть не что иное, как собирание властей (власти) в единую силу, утверждение единовластия народа по поводу власти (она должна быть правдивой, праведной, легитимной, отвечающей менталитету народа), опирающейся на многовековые традиции (вече, земство, казачий круг, дума), Идеократия означает подчинение социальной жизни конкретному идеалу, естественному образованию, вытекающему из народной культуры, православия и соборности, сохраняющими свою по стабильность, несмотря на политические, социальные и идеологические изменения, происходящие в обществе. {Более подробнее в статье «Российская традиционная вертикаль власти - идеократия: прошое и будущее» в сб. «Вертикаль власти: проблемы укрепления российской государственности в современных условиях». Ростов н/Д., 2001. С. 177 - 189.).

России, его народом в силу особого «места развития» предопределено быть ни европейцами, ни азиатами - евразийцами, - которые создали особую культуру евразийскую, воплотившую в себе западную и восточную ориентации, - два мира в одном государстве, о котором говорили «славянофилы» и «запарники».

«Евразийцы» считали, «что Россию ни в коем случае нельзя рассматривать в качестве некоей «культурной провинции Запада», она имеет свою «Божию культуру, чья палатка с холмов европейского Запада перемещается на Восток». Это перемещение означает, что Россия отказалась от идей и идеалов Запада, более того, «и европейская цивилизация не есть общечеловеческая культура» - утверждал С. Н. Трубецкой. Данную культуру ни в коем мере нельзя брать как эталон, ибо она упадочна, разлагающаяся и в общем ведет человечество в тупик. Однако культура России, отвергая «холопское» преклонение перед Западом, основано в главном на восточных элементах, имеет сильнейшее «наследие Чингисхана», которое сказывается во всей ее культуре; как утверждали «евразийцы», «без татарщины» не было бы России, «татарщина» проникла в русский быт, повлияла на образ жизни, психологию народа, его социальную организации и даже на государственное устройство. Восточное влияние оказало решавшую роль и на российский менталитет, на формирование идеи соборности, о которой говорили «славянофилы».

Соборность - это согласованная хоровая жизнь народа в общине, это создание «симфонической личности». Соборность - это полнота жизни личности, «Симфонической личности» - ей соответствуют евразийские понятия культуры. Культура - это и есть симфоническая личность, развитие которой протекает в разных областях. Она постоянно и неуклонно совершенствуется, но одновременно что-то утрачивает, скажем, западная культура утратила свою религиозность, приобретая научные и технические достижения.

Идея культуры и соборности связывается евразийцами с учением о государстве. Евразийская культура создает государство особого типа, которое основано на сильной власти, близко стоящей к народу. Правящая верхушка, считают евразийцы, вырастает из народа, она осознает и выражает его волю, но одновременно и противостоит народной массе, осуществляя контроль над ней. Наиболее полно связь народа и правящей верхушки выражает после революции компартия: «Приход к власти организованной, сплоченной подобным образом группы, в принципе, соответствует положению и условиям России - Евразии», - пишут «евразийцы» в 1927 году. Сильная власть должна выражать интересы народа, а они немыслимы вне идеи Бога. Вот в этом пункте происходит расхождение большевиков, партийной элиты и евразийцев, которых откровенно называли «православными большевиками», «красными» и т. д. В этом и ряде других разделов существует различие мнений между «евразийцами» их критиками.

Подводя итог теории «евразийства», следует сказать, чти это направление в общем и целом не создало особого, отличного от «славянофилов» и «западников» направления в понимании исключительности России и ее культуры. Это направление занимает как бы серединное место между ними. В наше время, реанимируя многие идеи как одних, так и других, указывая на национальную особенность Российской культуры, на ее величие и тот вклад, который был ею сделан в развитии мировой культуры, обращает на себя внимание то, что теория «Евразийства» не сдана в архив; Об этом свидетельствует проблема, обсуждаемая общественностью, госдеятелями.

Россия а последние столетия (после реформ Петра) не стояла в стороне от всех общечеловеческих проблем. Заимствуя много с Востока и Запада, она «много даров принесла миру» (Н. Бердяев), как в области религии, искусства, философии, так и в сфере политики, экономики. Ее величие заключается в российской нации, единстве составляющих ее народов, в их единой исторической и культурной судьбе. Поэтому можно сделать вывод, что Россия не принадлежит ни Востоку и ни Западу, Россия принадлежит русскому народу, всем народам, ее населяющим.

Процессу всеобщего распространения и развития культуры чужд и непреемлем высокомерный изоляционизм в каком бы то ни было виде он не выступал, не обнаруживал себя: в образе европоцентризма или азиатоцентризма. Культура всегда выбирает, синтезирует ценности всех стран, регионов, народов, этносов, ибо это ее важнейшая черта, ее сущность.