Философия рубежа ХХ-XXI столетий начинается с критики «тотализирующего проекта модерна». Суть этой критики сводится к переосмыслению установок, главенствующих во всей деятельности человека. Под сомнение ставится вера в возможность воплощения абсолюта в истории человечества, а также сам этот абсолют; целостность и упорядоченность мира; наличие некоторого центра, организующего вокруг себя мир и сообщество людей. Пересмотру подлежат основополагающие понятия, в которых западный человек мыслил о мире и представлял свое место в нем. На смену вере в прогрессивное линейное историческое развитие, венчающееся торжеством разума, порядка, справедливости, приходит разочарование в прошлых идеалах, недоверие к метанарративам (системам самооправдания общества). Возникает недоверие к «великим историям»: идеи эмансипации личности, просветительские представления о знании как средстве установления всеобщего равенства, свободы, счастья перестают быть ориентирами для человечества. Ведь попытки воплощения этих идей в действительность, по мнению большинства современных философов, привели к прямо противоположным результатам - идея всеохватывающей рациональной силы, призванной упорядочить жизнь общества, привела к господству тоталитарных режимов (Ж.-Ф. Лиотар); благодаря идее всеобщего равенства и свободы человечество пришло ко всеобщей стандартизации мышления и поведения (Г. Маркузе, М. Хоркхаймер, Т. Адорно); прогресс науки и техники привел к отчуждению человека от своей подлинной сущности.

Современные мыслители переосмысляют главные понятия новоевропейской философии. В основании мира они усматривают не рациональное начало, а некую иррациональную силу - вечно переменчивую, непостижимую (М. Фуко, Р. Барт). Сам мир представляется не систематически упорядоченным целым, а хаотичным образованием. Образом мира в современную эпоху становится «ризома» (Ж. Делёз, Ф. Гваттари) - лишенная структуры и иерархии «грибница», не имеющая начала и конца, верха и низа, левого и правого, в которой невозможно отыскать какой-то единый замысел или основу, которая постоянно воспроизводит (с незначительными различиями) саму себя, не имея ни малейшей необходимости в некоей внешней по отношению к ней организующей силе. Ничто в действительности не отсылает к некоему «смыслу», изначальному «замыслу», потаенному где-то в глубине, за пределами чувственно воспринимаемой реальности. Смысл теряет свою легитимность, перестает быть оправдательным принципом ценностной иерархии. Действительность лишается «вертикали» и «глубины», предстает исключительно как «горизонталь» и «поверхность».

Утрата веры в наличие единого смысла, «истины» мира приводит к разрыву между означаемым и означающим. «Современность разворачивается в ускользании реального» (Ж. - Ф. Лиотар). В качестве реальности перед человеком предстает теперь не природа и не некий трансцендентный мир, но исключительно «гиперреальность», сфабрикованная средствами массовой информации, искусственно создаваемая - и без конца пересоздаваемая - ими (Ж. Бодрийяр). Главной тенденцией современной культуры является виртуализация всех ее сфер: произведения искусства не отражают реальность, не подражают ей, но маскируют отсутствие реальности; в сфере экономики вследствие кризиса перепроизводства происходит «развеществление» продуктов потребления - отныне человек потребляет не вещи, а знаки, символы определенного социального статуса, престижа; в науке критерий истинности сменяется критерием пользы, любое знание, полученное в рамках той или иной науки, осмысляется как относительное, носящее вероятностный характер.


Человек в современной философии также лишается своего величия. Отныне он не только не является «господином природы», но не властен даже в себе самом - в нем нет ничего такого, что не было бы ему навязано (извне - языком, образованием, системой норм и запретов, господствующих в данном обществе; изнутри - диктатом бессознательного). Рациональное начало в человеке не является главенствующим, поскольку оно вступает в противоречие с иррациональной сутью мира. Человека перестают осмыслять в качестве субъекта познавательной и преобразующей деятельности. Единственным достойным способом его существования и самоосуществления становится игра, в том числе игра в культуру (Ж. Деррида); творчество, понятое не как создание чего-то принципиально нового, а как свобода интерпретации - бытия, отдельных культурных норм, произведений искусства.