Социальное знание к настоящему времени еще не приобрело вид научной картины общества, подобной естественнонаучной картине природы, и не обладает теоретическим единством, базирующимся на некотором объективном основании. Не построена фундаментальная, согласующаяся с естествознанием социально-теоретическая модель общества, показывающая развитие всех сфер общественной жизни в их целостности с позиции единых принципов и законов. Соответственно, поскольку отсутствует социальная теория, подобная теоретическому естествознанию, постольку социальной философии не на что опереться, кроме непосредственного исторического опыта и постольку у социального научного познания, в свою очередь, нет необходимой философской базы. Поэтому социальная философия и теоретическая социология по сути совпадают, социальная философия выполняет компенсирующую онтологическую функцию, как это было с натурфилософией в донаучный период.

Однако, говоря о моделях общества, не следует смешивать реальные исторические общности и теоретическую модель общества, подобно тому, как не смешивают реальное падение тел и теоретическую модель свободного падения. Естествознание не предписывает того, как должно падать тело, оно просто описывает реальное падение, т. е. то, как тело падает. Оно не говорит, правильно ли текут реки, хороший или плохой климат и т. п. То же самое можно отнести и к социально-научному познанию, которое должно указывать, что будет в том или ином случае, в той или иной ситуации. Как естествознание не указывает человеку, что нельзя прыгать с большой высоты без технических средств, что стены домов надо ставить вертикально, а фундаменты класть горизонтально, оно только указывает закон, а люди сами делают выбор, так и социально-научная теория, будучи всеобщей моделью общественного развития, должна показывать его закон, на основе которого люди могут делать сознательный выбор технического и социального действия.


От Ньютона никто не требовал определения способов применения открытого им закона всемирного тяготения и тем более способов его преодоления. Важно то, что стало понятно, почему стены домов должны быть вертикальными. Так и знание законов социальности должно явиться для социального конструирования тем же, что и законы механики для строительства зданий. Научные законы не предписывают ни истинное количество этажей в домах, ни истинные способы распределения в них квартир, они только объясняют условия, которые надо соблюдать, чтобы дома и общества не разрушались сами собой.

Естествознание, объясняя природу, устанавливает некие ограничения, запреты в области материально-технической деятельности, оно указывает, что невозможно или нельзя делать и только через это «невозможно» и «нельзя» определяется круг того, что возможно и можно. Видимо, и социально-научное знание должно работать по этой же схеме и определять те состояния общества, которые невозможно осуществить или нельзя допускать, иначе оно погибнет, а на этой основе уже очерчивать круг возможных состояний, определять «коридор решений».

Социально-научное знание представлено на эмпирическом уровне и лишено социально-теоретических оснований, функции которых выполняют определенные элементы идеологической сферы. Обществознание, в отличие от естествознания, не объясняет практику, а идеологически обслуживает субъектов социальной деятельности в их взаимной борьбе друг с другом. Соответственно, если практическая полезность естествознания является общечеловеческой, поскольку знание природы для всех полезно само по себе, то знание законов общества как такового, напротив, не содержит какой-либо конкретной полезности. Социальное знание становится полезным тогда, когда оно учит способам ведения социальной борьбы. Умение «перехитрить» природу и умение перехитрить человека - это качественно разные умения.

На протяжении многих лет в широком употреблении находится тезис о том, что по мере увеличения масштабов общества возрастает потребность в научных основаниях управления им. Прикладное социальное знание, безусловно, необходимо для выживания в борьбе за существование в пределах самого общества. Сюда можно отнести социологию, психологию, политологию, экономику. Но все это по типу знания принципиально не отличается от естествознания, обеспечивающего возможность выживания людей в природе.

Как и естествознание, научно-теоретическое социальное познание предполагает возможность построения идеальной модели объекта в качестве основного средства познания. В обществознании появлению научной теории мешает его идеологический характер, поэтому в нем господствует плюрализм. На собственно научной основе, в социологии, психологии, осуществляется разработка средств борьбы (экономической, политической, идеологической, военной). Теоретическое социальное познание не в состоянии ни построить модель всеобщей социальной гармонии, ни обосновать чье-либо преимущественное право на существование. Поэтому социальная теория всегда остается, во-первых, утопией и мифом, а во-вторых, идеологией, духовным средством реализации определенных материальных интересов. С одной стороны, она направлена на предотвращение вхождения общества в состояние тотальной войны всех против всех, а с другой - мобилизует людей на борьбу за свое выживание.

Исходная методологическая позиция в рассмотрении общества состоит в определенном ответе на вопрос о том, может или не может общество (человек как вид) в принципе полностью обеспечить себя необходимыми ресурсами жизни, т. е. обеспечить полное выживание всех своих членов, подразумевая под полным выживанием принципиальную возможность для каждого отдельно взятого индивида прожить всю жизнь, продолжительность которой определяется его естественными особенностями и достижениями цивилизации. Выбор ответа здесь не связывается с вопросом о численности народонаселения (за исключением абстрактных предельных значений) и действием всякого рода случайностей на уровне индивидуальной и общественной жизни. Критерием принципиальной возможности полного обеспечения общества ресурсами жизни является отсутствие необходимости внутривидовой борьбы за их распределение. Иначе говоря, это главная теоретическая альтернатива в объяснении законов общественного бытия, а именно может или не может человечество обеспечить в процессе материального производства всеобщее благополучие, т. е. (в простом витальном измерении) накормить, обуть и одеть всех жителей Земли? Либо «да», либо «нет» - именно тут находится ключ к пониманию человеческого способа жизни.

В зависимости от ответа мы получаем два варианта понимания всеобщего социологического закона, в соответствии с которым возможны принципиально разные социально-теоретические модели общества. На базе любой из двух противоположных посылок строится самостоятельная система социальной философии и философской антропологии. Следовательно, прежде чем начинать теоретические дискуссии по тем или иным социальным проблемам, надо определиться с выбором исходной позиции. Если они разные, то дискуссия оказывается бессмысленной.

Величайший миф индустриальной эпохи - это вера в абсолютный прогресс, позволяющий обществу достичь гармонии во всех сферах бытия на основе неуклонного роста производительных возможностей. При всей гуманистической направленности он в конечном счете всегда служил прикрытием и оправданием глубокой социальной дифференциации, вселяя в представителей низших слоев веру в лучшее будущее, общеисторический оптимизм, выходящий за пределы живущего поколения. От религиозного мифа он отличается только тем, что во главу угла ставит другой источник всеобщего блага - труд на основе научно-технического прогресса.

Исходя из этого мифа, сформировалась и основная социально-философская парадигма, единая для большинства направлений, зачастую далеко отстоящих друг от друга в общефилософском плане. В соответствии с ней несовершенство человеческого бытия обусловлено главным образом действием «закона людей», а не «закона вещей». Это означает, что со стороны природы нет непреодолимых препятствий для нормального обустройства жизни людей; основные препятствия на пути к такому обустройству исходят от самих людей, от их собственных пороков и неумения наладить свою общественную жизнь. Иначе говоря, люди могут преодолеть природу, но не могут преодолеть себя. Отсюда следуют два альтернативных вывода: либо надо менять существующую систему отношений, создавать новую, обеспечивающую каждому индивиду возможность человеческого существования (путем социальной революции или социальных реформ); либо надо смириться и принять все как предустановленную данность природного или божественного происхождения.


Дальше всех в раскрытии закона вещей пошел К. Маркс, показавший, как из особенностей материальной жизни проистекают особенности общественного устройства. По К. Марксу, на определенном этапе материально-технического развития, когда наука становится непосредственной производительной силой, а человек вытесняется из непосредственного производственного процесса и начинает управлять им, общественное устройство становится последним и единственным препятствием для обеспечения всеобщего блага. Устранив это препятствие и опираясь на высокоразвитые производительные силы, люди смогут вступить в подлинное царство свободы, как над вещами, так и над самими собой; и тогда ничто уже не будет мешать неограниченному прогрессу во всех сферах человеческого бытия, причем все будут иметь равный доступ к достижениям этого прогресса. Слабым местом марксистской модели общества является отсутствие ее позитивно-научного обоснования, вследствие чего, как и в объективно-идеалистической схеме, в основу направленности общественного процесса ставится допущение абсолютного прогресса, а на первый план выступает фактор коммунистического воспитания человека.

В рамках абсолютистской модели общества параллельно с марксистской сформировалась и в настоящее время стала господствующей противоположная оценка человеческого фактора, которая состоит в том, что именно коммунистические отношения являются тормозом, мешающим реализовать людям все свои потенциальные возможности для своего собственного и общего блага. Только свободная деятельность и личная предприимчивость на базе частной собственности позволяют обществу достичь наиболее высоких результатов и обеспечить соблюдение естественного равенства людей, состоящего в личной свободе и равенстве прав.

Эмпирически общество может быть представлено в виде блоков: СФЕРА ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ: общественное сознание; СФЕРА СОЦИАЛЬНОЙ ЖИЗНИ: политические, правовые, национальные, религиозные, семейные отношения;

СФЕРА МАТЕРИАЛЬНО-ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ЖИЗНИ:

производительные силы и производственные отношения;


СФЕРА ЕСТЕСТВЕННО-ПРИРОДНОЙ ЖИЗНИ: природная среда и народонаселение.

С позиций исторического материализма общественное бытие (природа, материальное производство и социальная жизнь - то, как люди живут) определяет общественное сознание (то, что люди думают). С позиций исторического идеализма наоборот, общественное сознание определяет общественное бытие.

Природа (совокупность географических и демографических факторов) является необходимым исходным условием жизни общества. Направление, которое абсолютизирует роль географических факторов, т. е. признает их решающими, получило название географический детерминизм, его история восходит к античной философии, а в настоящее время оно представлено различными моделями геополитики и геостратегии. Направление, которое абсолютизирует роль демографических факторов, можно обозначить как биологический детерминизм, представленный, в частности, мальтузианством. Исторический материализм признает природу обязательным, но не решающим фактором общественной жизни. Таким фактором является материальное производство.

Материальное производство (обмен веществ между обществом и природой) характеризуется двумя отношениями - отношение людей к природе, обозначаемое понятием производительные силы, и отношение людей друг с другом, обозначаемое понятием производственные отношения. Производительные силы (то, из чего производится, - предметы труда; то, чем производится, - орудия труда; и те, кто производит, - рабочая сила) определяют производственные отношения. В своем единстве производительные силы и производственные отношения сотавляют определенный способ производства. История есть движение от одних способов производства к другим: первобытнообщинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический... Что дальше? Это одна из современных социально-теоретических и социально-философских проблем.

Направление, которое абсолютизирует определяющую роль

производительных сил и не учитывает обратное воздействие на них со

стороны производственных отношений, получило название

технологический детерминизм, представленный целым рядом 186


технократических теорий. В рамках технологического детерминизма различаются технологический оптимизм, полагающий, что наука и техника решат все проблемы, и технологический пессимизм, полагающий, что наука и техника в конечном счете ведут общество к гибели. Технологический детерминизм получил широкое распространение во второй половине ХХ в. в различных социально-экологических учениях.

Производственные отношения определяют все остальные общественные отношения, т. е. всю социальную жизнь. Соответственно они обозначаются как базис, а все остальные отношения - как надстройка. Базис определяет надстройку, но подвергается с ее стороны обратному воздействию. Направление, которое абсолютизирует определяющую роль базиса и не учитывает обратного воздействия на него со стороны надстройки, получило название экономический детерминизм, принадлежность к которому незаслуженно приписывают К. Марксу.

Общественное сознание есть отражение общественного бытия. Вместе с тем, это регулятор общественной жизни - система знаний, нормативов и ценностей, т. е. всего того, чем руководствуются люди в своей жизнедеятельности. Содержание и структуру общественного сознания можно представить в виде следующих элементов:

УРОВНИ СОЗНАНИЯ: обыденное сознание (отражение бытия на уровне явления), теоретическое сознание (отражение бытия на уровне сущности;

ВИДЫ СОЗНАНИЯ: рациональное сознание (отражение предмета самого по себе), ценностное сознание (отражение нашего отношения к предмету), практическое сознание (отражение способов действий с предметом);

СФЕРЫ СОЗНАНИЯ: идеология (отражение общественной жизни на теоретическом уровне), общественная психология (отражение общественной жизни на уровне обыденного сознания), естествознание (отражение природы);

ФОРМЫ СОЗНАНИЯ: правовое сознание, политическое сознание, нравственное сознание (мораль), эстетическое сознание (искусство), религиозное (и атеистическое) сознание, наука (как система знаний), философия.


Общество, взятое во всей его целостности, рассматриваемое как система вышеперечисленных выше элементов, т. е. как единый социальный организм, в историческом материализме обозначается как общественно-экономическая формация. Перечень формаций такой же, как и перечень способов производства. При этом предполагается, что все общности последовательно проходят формационные ступени своего исторического развития. В настоящее время формационный подход зачастую отвергается из-за необходимости указывать коммунистическую формацию и заменяется цивилизационным или культурологическим походом, когда чередование исторических этапов рассматривается как чередование разных типов цивилизаций или культур. По-видимому, данные подходы неправомерно противопоставлять друг другу, целесообразно рассматривать их в единстве.

В целом в основе социально-философской парадигмы периода индустриальной эпохи лежит технологический утопизм, общий для основных форм социального утопизма - буржуазного и коммунистического. Нужен теоретический прорыв в области фундаментального объяснения общественной жизни, начиная с самого исходного акта возникновения социальности, с момента отделения человека от природы.