Бытие — центральная категория онтологии. Представления о бытии и небытии появляются уже в дофилософских формах мировоззрения — в мифологии и религии. Греческая, ветхозаветная, египетская мифология рассказывают нам о творении мира из ничего или о возникновении его из хаоса (пустоты, «зияния»).

В философии первую попытку определить бытие и небытие предпринял Парменид Элейский. Он отверг небытие, поскольку его нельзя ни помыслить, ни выразить в словах, а бытие отождествил с мышлением, т. е. мысль об объекте и само мыслимое совпадают. Последователи Парменида развили его идеи и доказывали, ч го бытие едино и неизменно, неподвижно. Однако другие представители древнегреческой мысли впоследствии не поддержали элеатов в их категорическом отрицании небытия, хотя и продолжали развивать некоторые предложенные ими аспекты определения бытия (прежде всего тождество бытия и мышления).

Уже Платон понял, что, отвергая небытие, мы лишаем себя возможности сравнивать, различать, относить — т е. познавать. 11оэтому он допускает небытие как существующее «нечто». Небытие не абсолютно, оно причастно бытию, оно противостоит бытию как иное — тождественному. Например, истинно-сушему бытию — миру вечных и неизменных идей противопоставлена «хора» — неопределенная бесформенная и непознаваемая изменчивость. Сочетание этих двух противоположных начал рождает множественный мир изменчивых вещей — чувственно-постигаемое бытие. Возникший спустя пять веков после Платона неоплатонизм для объяснения и определения бытия прибег к идее сверхбытия — Единого. Бытие происходит сю Единого, как свет от лампы. Единое неопределимо и непознаваемо (немыслимо), оно и сверхбытие, и не-бытие. Но оно не ничто, оно — благо.

Исследование бытия как такового считал своей задачей и Аристотель. Следуя за Пармснидом, он не различал бытие и понятийно оформленною мышления о бытии, поэтому думал, что все понятия выражают бытие в разных смыслах. Бо-пее всего, однако, выражает бытие понятие «сущность», которая есть «суть бытия». Аристотель, таким образом, не искал определения бытия как отдельного понятия. Что же касается небытия, то здесь он развивает мысли как элеатов, так и своего учителя Платона. Абсолютного небытия нет, но оно существует относительно самого бытия: это бытие в возможности, без которого нет возникновения, рождения Такое потенциальное бытие-небытие заключено в материальной причине каждой вещи, а первая материя — это потенциальное бытие всех вещей вообще, или их актуальное небытие. Первоматерии как чистой возможности Аристотель противопоставляет Бога — форму всех форм, чистую действительность, осуществлен - ность — наивысшее бытие. От этого учения Аристотеля пойдет и средневековое схоластическое понимание Бога как актуальнейшего существенного всеобщего бытия и источника всякого единичного бытия.

Традицию соотносительного определения бытия и небытия с тех же самых, что и у Аристотеля, позиций панлогизма продолжил п няч XIX в. Г. Гегель. Поставив перед собой вопрос: «С чего следует начинать науку?», он анализирует само понятие начала и показывает, что любое начало есть единство бытия и ничто (ничто, из которого должно произойти нечто) Затем он подвергает анализу понятие «бытие»- «Бытие есть чистая неопределенность и пустота. В нем нечего созерцать... В нем также нет ничего такого, что можно было бы мыслить... Бытие, неопределенное непосредственное, есть на самом деле ничто и не более и не менее, как ничто»1. Истина состоит не только в том, что чистое бытие = чистому небытию «Но точно также,— продолжает Гегель,— истина. . состоит в том, что они не одно и то же, что они абсолютно ра мичны, но также нераздельны... Их истина есть, следовательно... становление; такое движение, в котором они оба различны»1. В итоге становления по лучится «наличное» (т. е. определенное) бытие. Применение чистых абстракций бытия и небытия дает нам и определенное бытие, и определенное небытие, например, «есть 100 талеров, нет 100 талеров».

Большой заслугой Гегеля было диалектическое осмысление категорий бытия и небытия как тождественных и раапичных, как взаимосвязанных, взаимопроникающих и взаимопереходящих друт в друга. Однако после его смерти интерес к вопросам, подобным вышерассмотренному. чрезвычайно понизился. Исключение составили лишь меньшинство философов, среди которых можно выделить Ф. Энгельса Возникший уже в XX в. на основе прежде всего его трудов диалектический материализм вновь обращается к проблеме бытия как к центральной философской проблеме. Он отбрасывает понятие «бытия вообше» (чистого бытия — так же, как и чистого небытия) и отождествляет бытие прежде всего с материальностью. Оно абсолютно и вечно, так как материя несотворима и неуничтожима. Поэтому невозможно абсолютное нсбышс, оно может быть лишь относительным, когда одни материальные состояния и формы переходят в другие. Но есть еще и вторичный род бытия — идеальное, которое содержательно отражает материальное бытие и в силу этого зависит от него. Оно относительно и временно (и в смысле родовом, и в смысле индивида).

В XX в. определению бытия и небытия большое внимание уделяли также представители экзистенциализма. Особенность их подхода к данной задаче в том, что она решается преимущественным образом применительно к человеку — т. е. сужается. Прежде всего, экзистенциалисты различают бытие человека и бытие вещей. Если последние просто безразлично присутствуют, то человек задается вопросом о смысле своего существования, он есть возможное бытие, предполагающее проектирование, выбор способа своей актуализации. Такое бытие называется экзистенцией. Экзистенция есть осмысленное и ПОДЛИНН0е| бытие, а вещи — это даже и не бытие, а просто сущее. Особы-" ми характеристиками экзистенции является совпадение в ней сущности и существования, а также временность, конечность | Экзистенция определяется еще и тем, что это бытие, текущее) к своему окончанию, «бытие-к-смерти». Смерть есть ничто,' небытие Но само ничто шире, чем смерть: оно также основа-, ние (источник) и граница быгия.