Прагматизм – философия, которая также берет свои истоки в XIX веке, но окончательно оформляется как направление в XX столетии. Слово «прагматизм» происходит от греческого «прагма», что означает «дело», «действие». Родоначальником прагматизма по праву считается Ч. Пирс (1839–1914), который сформулировал основные положения данной теории. Однако, если бы не усилия У. Джемса (1842–1910) на пути популяризации этих положений, то прагматизм, возможно, не получил бы такого развития в современном мире. В чем же суть прагматизма?

Главная идея прагматизма состоит в том, что философия должна помогать людям в решении жизненных задач. Поэтому не удивительно, что, по мнению Джемса, прагматизм есть прежде всего «метод» [. Суть этого метода лучше всего раскрывается в вопросах: каковы практические результаты предпринятых шагов? Принесет ли это выгоду человеку? Из сказанного следует, что прагматизм – это направление в философии, в основе которого лежит метод, нацеливающий на поиск выгоды для человека. Скажем, можно горячо спорить о том: большие деньги – это хорошо или плохо? Спор может затянуться надолго, потому что аргументы «за» будут уравновешены аргументами «против». Однако для прагматизма важно ответить на вопрос – деньги помогают человеку жить и решать личные и профессиональные вопросы? Ответ очевиден, если у человека есть значительная сумма денег, то он не только может обеспечить себя, но и помочь ближним, поддержать любой социальный проект и т. д. А раз так, то деньги есть благо, и дискуссия на этом заканчивается.

В прагматизме главное – ориентация на практически значимый результат. При этом «прагматист решительно, раз и навсегда, отворачивается от целой кучи застарелых привычек, дорогих профессиональным философам. Он отворачивается от абстракций и недоступных вещей, от словесных решений, от скверных априорных аргументов, от твердых, неизменных принципов, от замкнутых систем, от мнимых абсолютов и начал. Он обращается к конкретному, к доступному, к фактам, к действию, к власти»[.

Для представителя прагматизма слово тогда имеет значение, когда оно помогает найти решение в трудной ситуации. «Из каждого слова, – писал Джемс, – вы должны извлечь его практическую наличную стоимость, должны заставить его работать в потоке вашего опыта»[. С точки зрения такого подхода, абстракции, понятия, слова тогда имеют смысл, когда они превращаются в «орудия», работающие на человека. Например, слово «здравствуй». Является ли оно «орудием», помогающим человеку в решении его проблем? Каждое утро, приходя на работу, люди говорят друг другу: «Здравствуйте!» В буквальном смысле слова это означает: будьте здоровы! Если человеку желают здоровья, то ему желают долгих лет жизни. Если желают долгих лет жизни, то хотели бы видеть его, как можно дольше. Если его хотели бы видеть дольше, то он приятен, к нему уважительно относятся. Если к человеку уважительно относятся, то и он благосклонно начинает относится к тому человеку, который здоровается с ним. А это уже хорошая основа для общения и взаимопонимания. Следовательно, слово «здравствуй» помогает человеку в налаживании и сохранении отношений, расширении контактов. Оно нужно человеку. Оно «работает» на решение его проблем.

Интересны взгляды представителей прагматизма на проблему истины. В сущности, они пересматривают традиционное понимание истины, согласно которому, если мысли об окружающем мире соответствуют этому миру, то они истинны. В прагматизме обращается внимание на то, что истинными могут быть даже взаимоисключающие идеи. Так, Джемс писал: «Истина наших мыслей означает их способность «работать» на нас»[. Другими словами, что помогает человеку, что ему выгодно, то и есть истина. Скажем, если одному человеку принцип «дал слово – держи» помогает в жизни, то для него он есть истина. Если же для другого человека удобнее (а значит, выгоднее) не держать слово, и это «работает» в его жизни, то для него указанный принцип не есть истина. Так расширяется понимание истины. Она может быть не только объективной, т. е. независящей от субъекта, но и субъективной (точнее: субъектной), т. е. всецело зависящей от субъекта.

Развивая данное положение, Джемс продолжал: «Мысль, которая может, так сказать, везти на себе; мысль, которая успешно ведет нас от какой-нибудь одной части опыта к любой другой, которая целесообразно связывает между собой вещи, работает надежно, упрощает, экономизирует труд – такая мысль истинна ровно постольку, поскольку она все это делает. Она истинна, как орудие логической работы, инструментально»[. Здесь со всей определенностью подчеркивается прикладной, практический характер истины. Истина есть инструмент, помогающий человеку встроиться в жизненную реальность, выжить в ней. «Истина – это разновидность благого, – подытоживал Джемс, – а не, как это обыкновенно думают, отличная от благого и соподчиненная с ним категория. Истинным называется все то, что оказывается благим в области убеждений, и благим в добавок в силу определенных наглядных оснований»[.

Целесообразность сказанного достаточно хорошо видна на следующем примере: руководитель и подчиненный. У руководителя всегда есть собственное видение проблемы. Весь его жизненный опыт и приобретенные знания подталкивают его к принятию определенного решения вопроса. И если подчиненный не поймет, что мнение руководителя есть истина для него, то тогда возможна конфликтная ситуация. Данное положение старо, как мир. Вот, например, что писалось в «княжьих зерцалах», принадлежащих к средневековой арабской культуре, почти полторы тысячи лет назад. «Когда ты изучил того человека, в подчинении которому находишься, то опирайся на это знание в своих поступках. Ни в коем случае не ожидай от властелина чего-то, что не соответствует его природе. Если он, скажем, жаден, то не жди, что он неожиданно расщедрится. Если осторожен, то не предлагай ему рискованных предприятий, ибо он и твое предложение отвергнет, и к тебе проникнется антипатией»[. И дальше: «Помни, что ты призван правителем для того, чтобы помогать ему, исполнять за него порученные тебе дела. Поэтому приближенный во всех случаях и условиях должен отдавать предпочтение желанию владыки, пусть даже и за счет собственных своих целей и намерений»[. Прошли столетия, и вновь в современной литературе по практике бизнеса акцентируется внимание все на той же мысли: «Как же он (управляющий. – С. Е.) будет оценивать работу? Конечно, руководствуясь собственными представлениями о том, как должен работать отдел и как им нужно управлять. Он оставит вас и ваш отдел в покое, только если не увидит ошибок, сочтет, что вы выполняете свои обязанности так, как ему хочется... Такова деловая жизнь, и менеджер должен знать это»[.

Таким образом, взгляды представителей прагматизма на природу истины имеют под собой серьезные основания. В жизни людей тесно переплетены истина, благо, польза. В прагматизме обращается внимание на это. Вместе с тем, признавая важность и продуктивность общего положения – «что выгодно человеку, то и есть благо», – всегда нужно иметь в виду следующее. Может получиться так, что человеку выгодно унизить другого человека, и акт унижения станет благом для него. Но это же унижение будет злом для другого, на кого направлены действия, попирающие его честь и достоинство. Поэтому, признавая продуктивность идеи – что выгодно человеку, то и есть благо, – дополним ее оговоркой: если это не вредит другому человеку. Современная культура обязывает учитывать интересы других людей. Принцип – «живи и давай жить другим» – должен распространиться на все сферы человеческой жизни.