Практика сати, вырабатывая у адепта сознательное отношение ко всему, что он чувствует и воспринимает, дополнялась дхъянами — упражнениями по концентрации сознания (самадхи). Под «концентрацией» обычно понимают сосредоточенность на каком-либо предмете или действии. Такое сосредоточение в той или иной степени характеризует любую деятельность человека. Практика сати также предполагает сосредоточение на предмете интроспекции. Но самадхи — нечто большее, чем обычное сосредоточение. Слово «самадхи» буквально означает «синтез», «слияние». Это длительная концентрация не только актуального внимания, но и сознания, эмоций, воли — всех психических и физических возможностей организма, способность к которой не дана человеку от природы, ее вырабатывают с помощью специальных упражнений. Их цель — постепенно «перенаправить» все познавательные импульсы человека с «внешних» предметов на «внутренние» состояния, очистить созна-вание от «постороннего», то есть «объектного» содержания, замкнуть его на самом себе. Погружение в собственное сознавание куль-минируется в состоянии, лишенном всех прежних атрибутов «внутреннего» и «внешнего», «субъекта» и «объекта». Кстати, Будда научился дхьянам у своих йогических наставников Арады Каламы и Уддраки Рамапутры. Симптоматично, что описания подобного состояния совпадают в разных мистических традициях — христианской (Псевдодионисий, Эккхарт), исламской (суфизм) и индуистской (слияние с Брахманом). Это лишний раз доказывает, что речь идет о реальном опыте, который можно испытать при определенной подготовке, методы которой в разных традициях схожи в главном — в ударении на интенсивной концентрации.

Последовательность уровней концентрации, разработанная в брахманско-шраманской йоге, была пройдена Буддой при его «пробуждении» (бодхи) и в процессе достижения паранирваны. Она включает 8-9 дхьян, разбитых на две группы: "четыре «убразные» (руна) и четыре «безубразные» (арупа) дхьяны или самапатти («обретения»).

Первая дхьяна проходит под знаком отделения, отстраненности (вивека) от всех дурных мыслей и чувств. Эта своего рода аналитическая дхьяна состоит из двух рациональных процедур: витарка и ви-чара. Витарка — это возникновение какой-то мысли (мы подумали о своем состоянии), вичара же — удерживание этой мысли, ее обдумывание, взвешивание. Пребывание в первой дхьяне сопровождается чувством радости и легкости. Вторая дхьяна характеризуется внутренним успокоением, унификацией мысли, отсутствием размышления и взвешивания. Радость рождена уже не отделением от дурного, а сосредоточением (самадхи). Мысль унифицируется не оттого, что сосредоточена на одном объекте, а оттого что безмятежна — безразлична к удовольствию и неудовольствию (упеккха). В третьей дхьяне адепт достигает вершины в практике сати (интроспекции), он полностью овладел собой (сампраджня) и достиг отрешенности (вайрагья). Наконец, отбросив даже безмятежность, адепт вступает в четвертую дхьяну, в которой нет ни удовольствия, ни страдания. В текстах ее определяют как «совершенство (чистоту) умиротворения и осозна-вания» (упеккха-сати-парисуддхи): «он (адепт) наполняет свое тело всецело очищенным и совершенным сознаванисм».

Буддийские тексты приписывают открытие первой дхьяны самому Будде. Оно связывается с эпизодом, когда тот вспоминает о своем детском переживании в тени дерева (см.: Тема 6. «Биография» Будды). Первая дхьяна для Будды — это состояние отстраненности от мира и тихой радости, которое может пережить и обычный человек, не занимающийся медитацией, в каких-то обстоятельствах своей жизни. Но главное «открытие», Будды именно в связи с этой первой дхьяной состояло в мысли о том, что началом, импульсом к прогрессу на пути к нирване ложно быть не болезненное самоограничение, а светлая радость и именно благодаря ей, а не страданию (как у джайнов), возможно двигаться ко все более возвышенным состояниям, где уже нет ни того и ни другого.

У нас есть два уровня опыта — персональный (практика сати), когда отправной точкой является наша собственная личность и ее опыт, и трансперсональный (практика дхьян). В результате достижения четвертой дхьяны и совершенной концентрации ума, медитирующий обретает сверхзнания (абхиньнья): божественный слух, божественное зрение, знание своих прошлых рождений, знание прошлых рождений других существ, чтение мыслей другого человека, а кроме того сверхъестественные способности — сиддхц (пали: риддхи или ид-дхи — способность передвигаться по воздуху, уменьшаться или увеличиваться в размере и т. п.). Теперь он может узнать все, что не мог

знать в обычном состоянии. В «Кеваддха-сутте» рассказывается о неком шрамане, который дошел до четвертой дхьяны, чтобы узнать природу Вселенной, но остался неудовлетворенным своими поисками. Вернувшись в обычное состояние, он нашел Будду и тот посоветовал ему выяснить сначала причину дуккхи. Это говорит о том, что сверхзнания и магические силы без знания буддийской Дхармы не гарантируют достижения истинного знания реальности. Более того, именно на этом этапе медитирующего подстерегает наибольшая опасность: власть над своим телом, пространством, временем, прошлым, настоящим и будущим так сладка, так заманчива,., но если поддаться ей, то привязанность к миру неизмеримо возрастает. Поэтому в буддизме культивирование магических способностей строго осуждается. Допускается лишь «правильное» их использование — для устранения асав (психических омрачений). Так достигается упеккха — высшее бесстрастие (на все смотреть ровно, без заинтересованности). В этом состоянии не остается ничего индивидуального, личного, оно — универсально.

Мне уже приходилось упоминать о том, что представления о строении космоса в раннем буддизме были тесно связаны с представлениями о типах психики населяющих его существ. Самая известное трехчленное деление космоса на кама-дхату, рупа-дхату, и арупа-дха-ту отражает три уровня психической организации. Человек-из-тол-пы (обычный человек) перерождается в кама-дхату, в мире чувственных удовольствий; овладение первыми четырьмя «образными» дхья-нами позволяет достигнуть рупа-дхату — мира форм, а овладение четырьмя «безубразными» дхьянами или самапатти («достижениями»): стадией бесконечности пространства, стадией бесконечности восприятия, стадией ничто, стадией невосприятия и не не-восприя-тия — арупа-дхату — мира неформ. К этим стадиям иногда добавляется пятая — прекращение сознания и ощущения (самджня-ведана-ниродха). Эти сверхтонкие йогические состояния (самапатти) — результат нарастания силы концентрации при увеличении ее безобъектности. Полное исчезновение объекта — «стадия ничто» — влечет за собой и прекращение умственной активности, «состояние безмыслия»: «Обретя таким образом осознание на пути, выбранном им самим, он переходит от одной стадии к другой... пока не достигнет вершины осознания. Оказавшись на вершине, он может думать так: " Мыслить — это низменное состояние. Не мыслить — лучше. Если бы я продолжал мыслить и воображать, идеи и состояния сознания, которых я достиг, покинули бы меня, но возникли бы другие, более грубые. Так что я перестану мыслить и воображать". Он не делает ни того, ни дру

гого. И тогда бывшие у него мысли и состояния сознания покидают его, немыслящего, думающего и невоображающего, а новые, более грубые, не возникают в нем. Тогда он достигает высшего прекращения» (Д. 1. 184).