Историческая школа юристов XIX века зародилась в столкновении и напряженной борьбе со* школой естественного права на почве законодательной политики. Как известно, школа естественного права стремилась к выработке единой разумной и общечеловеческой системы права, не придавая серьезного значения национальной специфике права. Против такого универсализма, сопровождаемого беспощадным революционным террором во Франции конца XVIII века и угрожающей национальному суверенитету перспективой всемирной наполеоновской империи, особенно рьяно восстали немецкие юристы.

В данном случае требуются некоторые пояснения, касающиеся Франции того времени. Следует обратить внимание на то, что одним из продуктов правового творчества периода Французской революции явился знаменитый Гражданский Кодекс, названный впоследствии именем Наполеона. Этот Кодекс возводился в степень «писаного разума» новой эры и в таком своем качестве признавался достойным повсеместного применения. Силой оружия Кодекс Наполеона был введен во всех землях завоеванных Францией, в частности в немецких областях Рейнского союза (в 1806—1813 годах объединение 36 германских государств под протекторатом Наполеона).

Когда в 1814 году профессор Гейдельбергского университета, специалист по гражданскому и римскому праву А Ф. Ю. Тибо (1772—1840), приверженец школы естественного права, заговорил в открытую о необходимости единого общегерманского гражданского уложения, основывающегося на общих принципах Кодекса Наполеона, которое позволило бы преодолеть исторический партикуляризм (государственную раздробленность германских земель), сторонники самостоятельного национального развития Германии забили тревогу. Их протест был выражен в отповеди Тибо, которую дал юрист Ф. К. Савиньи (1779—1861) в специальной брошюре под названием «О призвании нашего времени к законодательству и к науке права» (1814).

Эту отповедь можно рассматривать с двух точек зрения — с идеологической и научной. Что касается первой точки зрения, то она имела явно реакционный националистический характер. Последующий ход истории показал, какую огромную и позитивную роль в становлении гражданского права в ХЕХ столетия сыграл Кодекс Наполеона. Достаточно заметить, что к началу XX века из всех действующих в Европе кодексов самым важным являлся французский Кодекс 1804 года, осуществленный при ближайшем участии Наполеона. Появление этого Кодекса, с которым может соперничать только законодательство Юстиниана, знаменовало собой воистину революционный переворот в европейском гражданском праве (В. А. Юшкевич). Характерно, что под влиянием данного Кодекса был составлен в России проект гражданского уложения 1812—1814 годов.

Лично контролируя процесс кодификации, Наполеон решительно отстаивал следующие принципы, которые должен был закрепить Кодекс: свободу личности; равенство всех перед гражданским законом; святость и неприкосновенность частной собственности.

В своем законченном виде Кодекс Наполеона напоминал римское классическое право не только внешне, но и по существу, возводя институт частного права в абсолют, в космополитическую ценность буржуазного мира. Именно этот космополитизм, навязываемый силой оружия странам с полуфеодальными или феодальными порядками, был совершенно неприемлем для идеологов национализма, ставящих национальное государство превыше всего, пусть даже в ущерб буржуазному прогрессу. В данном контексте и следует рассматривать немецкую историческую школу, подчеркивая ее заслуги и недостатки.

В полуфеодальной Германии историческая школа юристов (Г. Гуго (1768 — 1844), Ф. К. Савиньи (1779-1861), Г. Ф. Пухта (1798-1846) и др.) энергично оттеснила естественное право не без поддержки определенных политических сил. Последнее объясняется тем, что связь естественного права с революционными тенденциями конца XVIII столетия вызвала гонения на него со стороны всех реакционных сил Европы, защитников старого порядка.

В оппозицию к естественному праву стали в Англии утилитаристы школы И. Бентама (1748—1832), утверждавшие руководящим принципом человеческого поведения принцип полезности.

Одновременно с возникновением немецкой исторической школы в конце XVIII века историческое направление нашло своих представителей и среди англичан в лице Эдмунда Бёрка (1730— 1797). В Англии после Бёрка не имело смысла восстанавливать теорию естественного права для решения каких-либо практических задач, как их понимали Локк или Руссо. Бёрк видит в государ-ствоведении опытную науку, а не схему априорных (умозрительных) доказательств. Он не решается быть мудрее того, что написано в законах и что говорит практика. Отвергая теорию общественного договора и народного верховенства (суверенитета), Бёрк, подобно представителям исторической школы, признает право произведением народной жизни.

Генри Мэн (1822—1888) — основатель исторической школы права в Англии.

Некоторые историки права считают, что философская сторона исторической школы всецело определялась ее отношением к доктрине естественного права (П. И. Новгородцев). В этом есть значительная доля истина, но не вся истина. Забывается то, что теоретические разработки представителей исторической школы имели тоже доктринальный характер, то есть в основе своей содержали определенные философские идеи и принципы, обусловленные спецификой развития философской мысли в Германии конца XIX и начала XX века.

Историческая школа права нанесла решительный удар по теории естественного права тем, что определила право не как произвольное установление людей и не как результат естественной необходимости, а как закономерный исторический продукт общественной жизни. Современному читателю это может показаться банальностью, но во времена засилья богословских и умозрительно-философских доктрин крайне консервативного толка принцип историзма в гуманитарных науках воспринимался далеко не всегда благожелательно.

Если право признается исторически развивающимся, оно неизбежно будет изменчивым и разнообразным. Но вместе с тем если оно развйвается закономерно, не устанавливается произвольно каждым поколением людей, то в его основе лежат объективные законы, не подвластные человеческим прихотям.

Таким образом, юристы исторической школы, критикуя доктрину естественного права, указали на два наиболее уязвимых пункта этой доктрины, а именно: (1) учение о произвольном установлении права; (2) существование систем норм, одинаково пригодных для всех времен и народов. Позднее был отмечен и третий существенный недостаток доктрины естественного права: (3) стремление придавать субъективным правовым идеалам непосредственное юридическое значение.

По мнению правоведов, если бы вся сущность философии права сводилась только к этим аспектам доктрины, то участь ее давно была бы решена, но ими далеко не исчерпывается идея естественного права, о чем свидетельствуют периодические попытки реабилитировать идею естественного права как гуманистическую идею, то есть как идею, которая способна воодушевить людей на борьбу за свои демократические («естественные») права.

Победа исторической школы над школой естественного права совершилась необыкновенно быстро и легко. В произведениях представителей исторической школы мы почти не находим подробного опровержения гипотезы естественного права. Этой гипотезе было просто противопоставлена идея закономерного исторического развития (Н. М. Коркунов).