Итак, истина едина для всех живых существ. Чтобы добраться до ее истоков, нужно осуществить так называемую феноменологическую редукцию, то есть нужно оторваться от всего реального, отказаться от погони за преходящими, изменчивыми явлениями. Тогда остается чисто идеальное бытие, которое и есть искомая истина.

Характерной особенностью приверженцев психологизма в теории познания, с которыми воевал Гуссерль, является то, что они ставят истину и познание в исключительную зависимость от психофизической организации человека. Реальность данной организации рассматривается как нечто бесспорное. В лучшем случае эта «бесспорность» объясняется тем, что всякая истина обладает всеобщностью и необходимостью только для людей или подобных им мыслящих существ. Иная психофизическая организация влечет за собой иные законы мышления, иные истины. Так ли это?

Противники психологизма дают отрицательный ответ. Основную ошибку психологизма они усматривают в том, что в контексте психологизма истина понимается исключительно как психический акт. При этом смешивается смысловое содержание познавательного акта с переживаниями познающего субъекта.

Согласно Гуссерлю, истина — это царство чистой науки. Стремясь изгнать из науки антропологизм, или, как сейчас говорят, «человеческий фактор», он выдвигает тезис, гласящий, что наука как самостоятельное целое дана в виде вечной системы истин, независимых от состояний нашего знания.

Гуссерль считал, что гегелевская философия оказала негативное воздействие на философское стремление к научности своим учением об относительности истины.

Гегель и Гуссерль — авторы двух оригинальных феноменологических учений. Казалось бы, Гуссерль должен был проявить известную почтительность к памяти своего великого предшественника. Однако наблюдается совершенно иная картина: Гуссерль видит в Гегеле главного виновника вырождения философии Нового времени.

Феноменологическая философия в лице Гуссерля вела решительную и бескомпромиссную борьбу с представлениями о бытии познающего субъекта как о бытии эмпирической действительности, как о бытии психофизического существа. Феноменология заявляла, что она будет изучать не эмпирические факты, а «чистые сущности». В соответствии с этим утверждалось, что основная задача феноменологии должна состоять в радикальном изменении точки зрения на явления действительности, которой придерживаются представители конкретных наук и традиционной философии. Чтобы поменять эту точку зрения, необходимо осуществить феноменологическую редукцию, направив наше познание на изучение «чистого сознания», под которым понимается некая идеальная сущность.

Феноменологи первичным считают «Я», а вторичным — сознание. Бытие сознания — это осуществление «Я», реализация некоторых возможностей самосознания.

По словам Гуссерля, сознание таит в себе смысл, который является квинтэссенцией души. Сознание не есть этикетка для «психических комплексов», для «потока ощущений», которые лишены смысла и ни в какой комбинации не могли бы дать его. Основной характеристикой сознания является «иметь смысл». Поэтому сознание — не просто интеллектуальное переживание, а переживание осмысливающее. В осмысливающем сознании можно выделить ядерную и периферийную зоны. Ядро сознание — это чистый предметный смысл, как бы окутанный различными смысловыми слоями.

Интерпретация как деятельность осмысления — наиважнейшее свойство сознания. Без интерпретации и понимания нет разума, нет сознания. С учетом этого в любом понятии необходимо различать логическую форму «охвата» предметной области и разумный момент осмысления «охваченного».

Гуссерлевская наука о сознании является фундаментом его философского учения. Сквозь призму понятия о сознании он рассматривает такие теоретико-познавательные вопросы, как образование абстракций, соотношение единичного и общего, языка и мышления и т. д.

Как бессмысленно говорить о беспредметном мышлении, считает Гуссерль, так бессмысленно говорить о сознании, не подразумевая при этом его основное свойство — интенциональность (направленность, нацеленность на что-либо).

Одна из отличительных черт гуссерлевской трактовки сознания заключается в том, что сознание рассматривается им как поток жизни сознания. В основе этого потока, его руслом является самотождественное Я, непрерывный жизненный опыт личности.

Что можно сказать о феноменологии данного типа?

Сознание, являясь непременным условием познания, отнюдь не является тем, что определяет истину, конструирует ее. Истина зависит не от своеобразия сознания, а от того, насколько адекватно сознание отражает действительность. Именно характер этого отражения определяет истинностную ценность наших знаний, образующих содержание сознания. Мы познаем не истину как некий предмет, находящийся вне сознания, а познаем саму действительность, познаем ее свойства и отношения, чтобы получить в конечном итоге практически значимые знания, а не философские миражи. Гуссерль не признает такого «практи-цистского» сознания в качестве предмета философского рассмотрения, хотя и не отрицает роль практически действующего, сознательного человека в изменении окружающего мира и приобретении новых знаний об этом мире.

История философии знает многих оригинальных мыслителей, которые, выдвигая новые идеи, порой были слишком категоричными в их отстаивании, а категоричность в ряде случаев мешает увидеть уязвимые аспекты новых идей, гипотез, теорий. Этим категоризмом страдал и Гуссерль.

Несмотря на доктринальные просчеты, интересный опыт феноменологических исследований Гегеля и Гуссерля может оказать определенную помощь в расширении наших представлений о духовной жизни человека. Но для этого необходимо иметь свои собственные представления о сознании и познании. Собственные представления такого рода не появляются на чистом месте, не даются в «гениальном озарении». Они должны быть выстраданы долгими годами ученичества, годами систематических научных исследований, должны вырасти из уже существующих культурных, научных традиций, продолжая их или порывая с ними. Иного пути нет и не будет.