На высоких холмах стоит Киев-град, опоясанный валами, окруженный глубокими рвами. Живет здесь седобородый монах Нестор. В тесной келье Печерского монастыря пишет он летопись — «Повесть временных лет».

...Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где ныне земля Венгерская и Болгарская. И от тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели...

Когда это писалось?

Задолго до тех борзописцев, которые сейчас ретиво «доказывают», что никогда не было славянского единства, точнее, славянской общности, а некоторые славянские племена в расовом и прочих отношениях «выше» своих «собратьев». Знакомые мифы. С их помощью зарождался фашизм.

Многовековые исторические связи славян с балтами и германцами на западе, с финнами, уграми и тюрками на востоке и юге поставила их в центральное положение, сделав проводниками и распространителями культурных влияний в самых разнообразных направлениях. Происхождение восточнославянских народов — сложная проблема, до сих пор окончательно не решенная, хотя в общих чертах пути ее решения уже намечены.

Гипотез и мифов о происхождении восточных славян безбрежное количество. Но если абстрагироваться от всего второстепенного и отказаться от мифотворчества в области антропологических исследований, можно выделить три основные гипотезы. Первая гипотеза отстаивается польскими учеными, которые видят прародину восточных славян в Польше, в междуречье Вислы и Одера. Вторая гипотеза обязана советским этногенетическим исследованиям 30 — 40-х годов, когда все, что делалось в области этногенеза, находилось под сильным влиянием теоретических воззрений академика Николая Яковлевича Марра (1864/1865—1934), бескомпромиссно отстаивавшего идею славянского автохтонизма (автохтоны (гр. autos сам + chthon земля) — первоначальное, исходное население страны). Этот гипертрофированный автохтонизм, а также борьба с миграционными взглядами отразились на понимании происхождения восточных славян, чьих предков искали, как говорится, на месте, то есть в Восточной Европе, среди скифов, сарматов и других племен более ранних эпох. Однако автохтонная гипотеза не продержалась долго, и сейчас никто из серьезных ученых не защищает ее. Третья гипотеза выводит происхождение восточных славян из Прикарпатья. Последняя гипотеза имеет сегодня наибольшее количество сторонников, которые рассматривают Прикарпатье как стратегическую базу и трамплин для последующей миграции индоевропейских народов на восток и север.

Сравнения антропологических типов русских, украинцев и белорусов показывают, что у них родство превалирует над различиями, что важно для понимания формирования самобытных историко-этнографических общностей.

К сожалению, до сих пор не существует удовлетворительной антропологической классификации центрально-европейских народов, хотя уже несколько поколений исследователей стремятся создать эту классификацию. Эта ситуация — не свидетельство бессилия антропологов, а свидетельство исключительной трудности задачи, стоящей перед учеными.

Антропологами установлено, что между северными и южными европеоидами, отличающимися друг от друга четко установленными морфологическими признаками, располагается на карте Европы группа промежуточных вариантов, называемых центрально-европейскими. Центрально-европейская группа европеоидов своим происхождением обязана смешению южных и северных европеоидов. Проблема заключается в том, как следует отличать северных, южных и промежуточных европеоидов. Эта проблема еще ждет своего решения, хотя уже сейчас кое о чем можно говорить с полной уверенностью. Так, например, твердо установлено, что на севере у русских и белорусов имеется сильная примесь северной расы, а у чехов, словаков, украинцев и русских на юге имеется сильная примесь южных элементов. Этим исчерпывается вся положительная информация, которую можно извлечь при ближайшем рассмотрении типологии славянских народов.

Сравнение краниологического (краниология (гр. кгашоп — череп) — раздел антропологии и зоологии, изучающий черепа людей и животных, то есть вариации размеров, форм черепа и его частей, а также особенности его строения) типа русских и тех средневековых племен, на основе которых сформировался русский народ (кривичи, новгородские словены и вятичи), свидетельствуют, что русские обладают подавляющим числом славянских признаков, хотя имеется небольшая монголоидная примесь, но она очень слабо выражена и ее роль в формировании антропологического типа славян ничтожна. При этом надо учитывать, что речь идет не о монголоидных элементах как результатах нашествия монголо-татар на Русь, а о монголоидной примеси домонгольского происхождения. Кроме того, надо иметь в виду и то, что все средневековые славяне отличались от собственно русского этноса более плоским лицом и носом, то есть признаками, фиксирующими монголоидную примесь. Этнический русский более узколиц и широкоголов по сравнению со своими славянскими предшественниками.

Известный советский антрополог и этнограф В. П. Алексеев защищает гипотезу, согласно которой в этногенезе русских значительное место занимает инородный неславянский элемент, скорее всего обязанный финнам. Антропологи установили, что средневековые финны, проникавшие в области, прилегающие к Великому Новгороду, обитавшие в землях Новгородской республики, отличались от славян более широким, низким и плоским лицом, более плоским носом, то есть отличались так же, как современные русские отличаются от своих славянских пращуров. Если построить в один ряд финнов и славян (северных славян) по развитию монголоидных черт, то обнаружится, что максимум падает на средневековых финнов, минимум падает на современных русских, а посередине находятся средневековые славяне. В связи с этим допустимо предполагать, что средневековые северные славяне — это ославяненные финны, уже новый народ по языку и культуре, но стойко сохраняющий свой физический тип, роднящий его с людьми, говорившими на финских языках. С усилением славянской колонизации северных областей формируется новый антропологический тип, отличающийся от типа средневекового населения.

Таким образом, не возникает никаких сомнений, что финский элемент вошел в состав русского народа в значительной пропорции. Такова историческая гипотеза, которая следует из антропологических сопоставлений и которой придерживается Алексеев. Эта гипотеза не нова, но сегодня она наполнилась новым фактическим содержанием и объективными антропологическими свидетельствами.

Что же касается украинцев, то аналогичные закономерности формирования украинского этноса распространяются и на них, хотя и отсутствует северный (финский) элемент, но зато его заменяет другой, хотя и не наблюдается закономерных различий между современным украинцем и средневековым южным славянином.

До сих пор среди историков и этнографов бытует мнение, что украинцы происходят от средневекового племени полян, жившего по Среднему Днепру. Это мнение оспаривает Алексеев, резонно считающий, что свое происхождение украинцы должны вести от древлян, которые антропологически отличались от других славян телесной массивностью и более широким лицом. Когда антропологи измерили черепа современного населения Украины, стало ясно, что нынешние украинцы — это именно тот краниологический тип, который свойственен древлянам. Таким образом, краниология указывает на то, что физическими предками современных украинцев были древляне, сыгравшие решающую роль в становлении антропологических особенностей украинского народа.

Что касается собственно древлян, то некоторые археологи, опираясь на археологические памятники, связывают их в одну родственную группу с бал-тами. Это подтверждается и антропологами, указывающими на то, что физический тип древлян похож на физический тип балтов. Но в таком случае надо признать, что в состав украинцев входят северные элементы, северные не только по культуре, но и по своему антропологическому типу. Однако это явно противоречит сближению украинцев с южными европеоидами. Создавалась парадоксальная ситуация, выход из которой был найден антропологическими исследованиями славян Молдавии, Чехии и Словакии. Обнаружилось, что все эти славяне, как и древляне, широколицы и массивны. Сам собой напрашивался вывод, что древляне — это продвинувшееся на север южное по происхождению население, северные же элементы в их культуре — позднейшее напластование, результат соседства с балтами. Будучи южными людьми, они отличались темноволосостью и темноглазостью, как и современные украинцы. Сегодня сопоставление тех и других не вызывает никаких антропологических затруднений.

Но вернемся в XII век, когда жил и писал монах Нестор. Как относятся современные историки к Нестору?

Его считают создателем «балканской» теории славянского этногенеза. В XIII —XIV столетиях эта теория распространилась во всей славянской историографии.

«Повесть временных лет» — это рассказ о том, как устанавливалась княжеская власть на Руси, как княгиня Ольга отомстила древлянам за убийство своего мужа Игоря, и еще о многом другом.

Из глубины веков к потомкам славян летят вещие слова, осуждающие раздоры, призывающие к единству славян, ибо если начнут они войну между собой, поганые станут радоваться и возьмут землю нашу, которую обороняли деды и отцы трудом великим и храбростью.

Уже в X столетии Киевская Русь стала крупнейшим государством средневековой Европы. Спустя век западноевропейские писатели восхищались Русью как христианской державой со своей письменностью и литературой.

В те далекие от нас времена русским, которые еще не делились на «кацапов» и «хохлов», по праву было чем гордиться и что славить. В русских городах той поры мы находим великолепные памятники зодчества и живописи. Грамотность была почти повсеместным явлением среди горожан, о чем, в частности, свидетельствуют находки берестяных грамот в Новгороде.

Много веков стоит над старым Волховом город — Господин Великий Новгород. Новгородская земля удивительно хорошо сохраняет в себе древесину, которая лежит в ней столетиями, не истлевая. Благодаря этому ее свойству летом 1951 года археологи, занимавшиеся раскопками в Новгороде, наткнулись на кусок древней бересты с буквами. Это была сенсация! Количество найденных берестяных грамот начало стремительно расти.

Читать эти грамоты трудно, поскольку наши предки не знали знаков препинания, не пользовались прописными буквами, и все же ученые быстро овладели искусством читать старорусские слова, написанные церковнославянскими буквами.

В отличие от древних рукописей, преимущественно церковного или исторического характера, берестяные новгородские грамоты представляют собой, как правило, частные письма, записки, открывающие перед нами мир живого новгородского быта.

В этих древних истоках русской литературы, которая, по словам Д. С. Лихачева, всегда отличалась высоким патриотизмом, интересом к общественной и государственной жизни, и следует искать ключ к традициям русской философской мысли.

Историки литературы считают, что XI — XIII века в истории культуры Древней Руси характеризуются стилем монументального историзма, которому свойственно стремление рассматривать описываемый предмет в глобальной перспективе. Летописцы, авторы жития святых и других церковных текстов смотрят на мир как бы с большой высоты. Вот почему в летописях рассказчик легко переходит от изложения происходящего в Новгороде к событиям, имевшим место в Киеве. Автор хочет как бы окинуть взором всю землю русскую.

Во многих летописях, включая «Слово о полку Игореве», остро ощущается воздух русской истории. Летописцы часто говорят о дедовской славе. Это же наблюдается в проповедях, поучениях и житиях. Так, митрополит Илларион в «Слове о Законе и Благодати», восхваляя Ярослава Мудрого (ок. 978 — 1054, великий князь Киевский с 1019 г.), славит его отца, деда и прадеда. По этому поводу в исторической литературе отмечается, что указание на «дедов» лежит в основе именования части славян русскими. Кстати, русские называются в «Слове о полку Игореве» русичами. Тем самым подчеркивается их происхождение от легендарного предка, точнее говоря, подчеркивается, что русичи «одного деда внуки», а дедом является Даждьбог — один из главных богов восточнославянской мифологии.

На смену древнерусскому язычеству пришло христианство. Это не могло не отразиться в литературе. Тем не менее непредвзятый взгляд легко заметит, что бывшие язычники в лице своих писателей тяготеют к отходу от церковных канонов. Русские авторы-христиане не только прославляют Бога, но требовательно ждут от него прославлений деяний человеческих. Так, вопреки постановлению седьмого Вселенского Собора, установившего чествование икон и креста, Феодосий Печерский утверждает, что храмы и религиозные изображения созданы в честь людей.

Киевская Русь приняла вместе с христианской рукописной книжностью славянскую азбуку, основанную на греческой азбуке, и литературный старославянский язык, в основу которого Константин (в монашестве Кирилл) и его старший брат Мефодий положили солунскую (город Солунь — город и порт Салоники (Фессалоники) в Греции, основанный в 315 году до н. э. В Византии этот город был вторым по значению после Константинополя) городскую речь славян.

Овладение славянской книжностью считалось в Киевской Руси задачей государственной важности. Показательно, что князь Владимир (? — 1015, князь Новгородский с 969 г., князь Киевский с 1113г.) сразу же после своего крещения учредил в Киеве школу, о чем свидетельствует «Повесть временных лет».

Первые итоги развития литературной культуры Киевской Руси нашли свое лучшее воплощение в «Слове о полку Игореве».

В XIII веке на разобщенные русские княжества стремительной лавиной обрушились монголо-татарские орды. Развитие русской литературы было сильно ослаблено, но тем не менее не прекращено. В тяжелую годину литераторы стремятся пробудить у своих читателей высокие патриотические чувства, воспевая хвалу Русской земле и славному прошлому. Таким духом проникнуты «Слово о погибели Русской земли» и «Житие Александра Невского».

Еще теплы пепелища, еще страхом полны человеческие души, но жизнь мало-помалу берет свое. Старинные русские города Новгород, Смоленск, Полоцк, промышляя торговлей, потихоньку богатеют. Этому благоприятствует их выгодное географическое положение. Киев же, опустошенный усобицей и степняками, перестает быть главным городом Руси. Во второй половине XIII столетия он, по свидетельству очевидцев, представлял жалкое зрелище. В городе насчитывалось не более 200 домов.

Торговля — великая цивилизующая сила. Она помогает платить дань Орде, содействует развитию полезных ремесел и разнообразных искусств. Такие богатые торговые города, как Новгород и Псков, не устают строить одну за другой церкви. Некоторые из этих церквей украшают живописью. Вот уже за дело берется Феофан Грек (ок. 1340 — после 1405), известный византийский живописец. Он расписывает русские церкви. Расписывает церкви и чернец Андрей Рублев (ок. 1360 — 70 — ок. 1430). Свою роль в раскрытии их талантов сыграла Москва.